ТРИ В ОДНОМ
ТРИ В ОДНОМ
 
Прогресс в истории принимает иногда странные формы. Когда место рабовладельческого общества занимает феодальное, всем как будто становится лучше. И феодалы как-то не жалеют о том, что они не рабовладельцы, и крепостные, вероятно, рады, что они не рабы. Все-таки прав больше, есть свой дом, кусок земли, и, главное, все это можно бросить и уйти к другому феодалу, у которого чуточку лучше жить. Пока.

Но феодализм по мере своего развития ведет к феодальной раз­дробленности той страны, где он нормально прогрессирует. Феодаль­ная раздробленность — результат экономического и военного про­гресса. Это благодаря ему каждое отдельное княжество или герцогство оказывается в состоянии существовать почти независимо от по­литического центра страны, отбивая, если нужно, оружием притяза­ния такого центра на реальную власть над собою. Но феодальная раздробленность ведет в то же время к тому, что падает общая сила сопротивления удельных владык внешнему врагу.

Разрозненные силы Руси были разбиты монголами.

Монгольское иго продолжалось сто сорок лет в своей наиболее тя­желой форме, и еще сто лет — до 1480 года — платили московские государи дань монгольской Золотой Орде, формально оставаясь ее вассалами.

Четверть тысячелетия нашей истории омрачена тенью монголь­ских завоевателей.

В десятках древнерусских городов при раскопках лопата археоло­гов встречает, уходя вглубь, слой, где земля перемешана с пеплом и костями — след удара монгольской сабли, как сказал один из иссле­дователей, шрам, оставленный не только в земле — на теле великого народа.

Один из следов, оставленных монгольской саблей, видят некото­рые ученые в современных этнических границах между восточносла­вянскими народами. Живое тело еще недавно могущественной Древ­ней Руси, населенной одной древнерусской народностью, было разо­рвано соседями на несколько частей.

Самая большая из них дольше всего находилась под татаро-монгольской властью и освободилась от нее под руководством Москвы. Здесь сложился русский народ.

Земли, постепенно захваченные литовским великим княжеством и польским королевством — частью у местных русских князей, частью уже у татарских ханов, — оказались отделены от русских зе­мель государственной границей.

Чрезвычайно важную роль сыграла эта граница в формировании украинского и белорусского народов, но причины их формирования связаны не только с самим фактом существования такой политичес­кой границы.

Территория теперешней Белоруссии еще во времена Древней Руси имела свои бытовые особенности, унаследованные во многом от жив­ших здесь, еще до объединения страны вокруг Киева, племен дрего­вичей, кривичей, половчан и радимичей. Кстати, есть ученые, кото­рые считают, что это были уже не племена, а племенные союзы. В белорусском языке, особенно на юге республики, есть особенности, которые могут быть следами древнего наречия дреговичей.

Надо добавить, что рядом со славянами здесь долго жили посте­пенно растворявшиеся среди них балтийские племена, родственные современным литовцам. Известный советский археолог В.В.Седов развивает мнение, что некоторые следы культурного наследия балтов имели важное значение в выработке отличительных черт белорус­ского народа. Того же мнения держался профессор М.И.Артамонов.

Чрезвычайно важную роль в сложении белорусского народа сы­грала его борьба против ополячивания и окатоличивания. Народ одержал в этой борьбе, вопреки политическому и национальному гне­ту, победу. Надо сказать, что, пока Белоруссия входила в состав Ли­товского великого княжества, эта часть страны, как и другие славян­ские области княжества, оказывала большое влияние на могущественных литовских князей. Само государство это именовало себя Ли­товско-Русским, многие удельные князья его, члены правящей динас­тии Гедиминовичей, переходили в православие. Государственным языком всей Литвы был русский, на нем составляли судебники и из­давали великокняжеские грамоты.

Но соединение Польши и Литвы в одно государство привело в дальнейшем к резкому усилению в Белоруссии (и на Украине) влия­ния польского дворянства и католицизма. Иные польские государст­венные деятели утверждали, что белорусский язык — лишь один из польских говоров. Лучший отпор им дал Адам Мицкевич, великий польский поэт, сказавший о белорусском языке:

«Это самое богатое наречие, оно возникло давно и прекрасно раз­работано».

Самих белорусов паны стремились ополячить. Но их усилия ока­зались напрасными. Мало того, часть белорусов издавна составляли католики. Судя по всему, эти белорусы-католики — потомки литов­цев, крещенных по католическому обряду литовским великим князем Ягайлой в 1387 году. Сохранив религию, они приняли язык и обычаи белорусов (так же, как часть белорусов, по-видимому, принимала в разные периоды быт и язык литовцев). В формировании белорусско­го народа участвовали и жители Южной и Восточной Руси, бежавшие от татар на северо-запад, куда их полчища не дошли. А в начале XV века в Белоруссии поселил часть захваченных им в плен татар великий князь литовский Витовт. Этот отчаянный рубака так глубо­ко прорвался в татарские владения", что на время стал хозяином да­же части Крыма. Татары быстро приняли белорусский язык, но пи­сали на нем, обозначая звуки белорусской речи знаками арабской вязи.

Политическое обособление Белоруссии от других древнерусских земель способствовало превращению местных наречий в отдельный язык.

Внутри каждой из трех частей, на которые распался древнерус­ский народ, усиливались хозяйственные и культурные связи. Но древ­няя общность не была забыта. В.И.Ленин говорил, что русские, украинцы и белорусы очень близки «и по языку, и по месту житель­ства, и по характеру, и по истории».

Такова была судьба всех трех восточнославянских народов, что каждый из них должен был бороться за самое свое существование против более сильного поначалу захватчика. Монгольское иго надо было преодолеть. Надо было сломить его, не потеряв душу народа, не утратив своеобразия культуры, не прервав в жестокой борьбе связь времен. Не раз и не два оказывалась Русь разоренной вконец, каза­лась загубленной.

И все же не только вера, но твердое знание звучит в словах Ивана Телегина из романа «Хмурое утро» Алексея Толстого: «Уезд один от нас останется — и оттуда пойдет Русская земля».

Сами названия всех трех восточнославянских народов говорят, что эти народы помнят свое происхождение от Древней Руси: рус­ские, белорусы (кстати, так и не решено окончательно, почему имен­но белорусы), украинцы (происхождение этого названия яснее: укра­инцы живут на окраине общерусских земель; появилось это назва­ние еще в эпоху Киевской Руси, но тогда, уж конечно, оно никак не могло относиться к Киевщине).

В главе «Дездишадо» много говорилось о роли казачества в исто­рии Украины; здесь же я еще раз хочу подчеркнуть, что по своему значению в истории граница границе рознь. Граница между Литов­ским княжеством и Золотой Ордой была важна при разделении Древ­ней Руси на Россию, с одной (буквально) стороны, и Украину и Бе­лоруссию — с другой.  

Но то обстоятельство, что. Белоруссия вместе с большой частью Украины оказались на долгое время в составе одного государства, не сделало украинцев и белорусов единым народом. В то же время гра­ницы между Польшей, Венгрией, Чехией, Молдавией, Турцией, Та­тарским ханством, не раз рассекавшие украинский народ на три, че­тыре и даже более частей, не смогли лишить народ ни общего языка, ни внутреннего ощущения собственного единства.

Естественно, что украинский язык оказался благодаря особеннос­тям своей истории несколько более схож с языками западнославян­скими, чем русский.

Может быть, поэтому киевский школьник Сережа Карасев, герой рассказа Владимира Киселева «Если ты поедешь в Прагу», рассуж­дает:

«Если ты поедешь в Прагу, то сразу почусвствуешь, что украин­ский язык нужно учить. По-настоящему. А не так, как я, на тройки. Я разговаривал с чехами. Если они говорили медленно, то я почти все понимал. И когда я говорил по-украински — они меня понимали. И словаки тоже понимали украинский язык. В нашей гостинице жи­ли польские офицеры — объясняться с ними мне было очень просто».

Правда, выяснилось, что свое понимание чешского языка Сережа переоценил. Он на вокзале совершил не совсем по своей вине не очень-то хороший поступок и «...какой-то дяденька в форме стал на меня кричать: «Позор! Позор!» Я бросился от него .наутек, но тут другой точно так стал кричать: «Позор! Позор!» Потом третий, в общем, кричал весь вокзал. Я очень испугался, побежал к дедушке... И сказал ему: «Пойдем скорей. Уже, кажется, начался международ­ный скандал». Мы быстро пошли к киоску. Продавщица ничуть не удивилась, что я сначала убежал, а потом вернулся, дедушка запла­тил деньги за лимонад, но когда мы отошли от киоска, я услышал, что какой-то человек снова кричит: «Позор! Позор!»

«Мы же заплатили, — сказал я дедушке. — Зачем же он снова орет?»

Дедушка странно посмотрел на меня и хмыкнул, словно подавил­ся. «Позор», — сказал он, — это по-чешски значит, «внимание», «ос­торожно». Это носильщики просят, чтобы им дали дорогу».

Я специально привел такую длинную цитату, чтобы дать отдох­нуть читателю. Но обратите внимание: школьник, несмотря на все свои лингвистические ошибки, предпринял истинно научный экспе­римент — стал использовать национальный язык как международный.
 
 
Ссылки

 
Сегодня сайт смотрели 8 посетителей (10 хитов)
Этот сайт был создан бесплатно с помощью homepage-konstruktor.ru. Хотите тоже свой сайт?
Зарегистрироваться бесплатно